Главная › Новости

Кто виноват в российском лесном беспределе

Опубликовано: 12.10.2018

Как сказал Достоевский в романе «Бесы»  устами одного из своих героев,  — люди ведь не бараны, пожалуй, что и не дадут себя так просто зарезать! Речь там шла именно о противостоянии так называемой «элиты» — властей и бизнеса — интересам простых людей.  И сегодня, как мы уже писали, радует повсеместное подтверждение этой мысли писателя. 

Вот еще один пример: сопротивление жителей далекого района Республика Алтай  незаконной распродаже леса Китаю. Но накал борьбы и агрессия временщиков нарастают. В ночь на воскресенье, 17 февраля, в алтайском селе Верх-Бийск сгорел дом Владимира Швецова – местного жителя, активно сопротивляющегося вырубкам леса в окрестностях своего села и Телецкого озера. Активист уверен, что это был поджог​. Накануне он стоял в пикете у здания полпредства в Новосибирске и передал полномочному представителю президента в СибФО Сергею Меняйло коллективное обращение к Путину с просьбой остановить вырубку леса в его регионе. Волна протестов против вырубки и экспорта леса из сибирских и дальневосточных регионов в Китай прокатилась за последние месяцы по нескольким городам и регионам. Люди выходят на митинги  против «китайской экспансии», собирают подписи под петициями, требуя ввести мораторий на вывоз леса, и просто постят на своих страницах в соцсетях публикации о том, что китайцам отдали под вырубку миллион гектаров леса на Дальнем Востоке, из-за чего восточные регионы страны превращаются в пустыню. На фото и видео – длинные склады и бесконечные составы с древесиной, уходящей, очевидно, за рубеж.

Общественник, писатель и путешественник Павел Пашков (житель Москвы, уроженец Алтая) на своей странице Павел опубликовал видео, сделанное при помощи спутниковой съемки. «Здесь видно, в каких масштабах китайцы вырубают леса Сибири и Дальнего Востока. Это действительно пустыня, – поясняет Пашков. — Леса вырубаются китайскими компаниями, которым в аренду на 49 лет сдали миллионы гектаров. На этом фоне администрации поселений в Сибири и на Дальнем Востоке стали заниматься лесом вчерную, вырубают даже заповедники и продают тем же китайцам. Получается,  что проблема в нас. Ситуация пока закрытая, информация поступает от людей, буду проверять все  лично. Мне уже угрожают, пообещали, что из тайги не выйду. Моя задача – собрать как можно больше информации, чтобы можно было, имея достоверные данные, отбивать леса».

Иркутская общественница Ольга Жакова автор петиции «Требуем ввести мораторий на вырубку и экспорт леса из России», набравшей более 146 тысяч подписей в Сети и недавно отправленной президенту РФ, рассказывает: « Все началось несколько лет назад, когда наши леса горели, а федеральный центр на это закрывал глаза. С 2013 года у нас выгорало по 500 тысяч гектаров леса ежегодно. Власти на этом фактически отрабатывали деньги – заказывали самолеты, которые на самом деле ничего у нас не тушили, лес,  как горел, так и продолжал гореть. Потом, когда в регионе пошла волна возмущения, власти засуетились. И сейчас у нас площади пожаров поменьше, примерно по 300 тысяч гектаров в год. Но леса стали больше вырубать. Санитарная рубка оплачивается из федерального и областного бюджетов, а под видом ее в местных лесхозах рубят в промышленных масштабах абсолютно здоровые деревья».

Ольга приводит следующий пример, что  не так давно в суд было направлено уголовное дело на руководителя Усть-Удинского лесничества. В лесничестве, прикрываясь необходимостью санитарной рубки, погубили здоровые деревья на площади в 83 гектара. Ущерб составил 170 млн. рублей.

«Сказать однозначно, что незаконные вырубки — это дело рук китайских лесозаготовителей, все-таки нельзя, – считает Ольга Жакова. – Если китайские предприниматели здесь пользуются серыми схемами и услугами наших черных лесорубов, виноваты не они, а местные власти, допускающие это, и, надо думать, преследующие свои интересы».

Жакова подчеркивает, что  петиция направлена не столько против экспорта леса как такового (кстати, кроме Китая он идет еще и в Монголию и во Францию), а против бездумного экспорта. Она ссылается на цифры иркутского Минлесхоза: в регионе вырубается в среднем 35 млн. кубометров леса в год, из них только 15 млн. идет на переработку, а 20 млн. – на экспорт в виде кругляка.

«Продавать кругляк за границу, а потом покупать китайскую мебель  из нашего же леса (точнее, уже из древесных опилок) – это абсурд. И это  вместо того чтобы экспортировать нормальную продукцию, – продолжает Жакова. – Кстати, правительство Иркутской области в прошлом году умудрилось-таки ввести мораторий на экспорт необработанной древесины. Но это решение было быстро отменено – слишком многих оно не устроило, руководство региона просто не выдержало этого давления».

Между тем, по информации Минприроды РФ, общая площадь земель в России, на которых расположены леса, составляет 1,2 млрд. гектаров – 20% от общей площади мировых лесов и первое место в мире по доле в совокупной площади государства. При этом на Дальний Восток и Забайкалье приходится 43% площади лесов (более 500 млн. гектаров) и 33% запасов древесины в России (24,7 млрд. кубометров).

То есть даже если допустить, что китайцам действительно сдан в аренду миллион гектаров леса (именно эти данные фигурируют в интернет-постах чаще всего), – это всего одна тысячная от площади российских лесов. Тогда  откуда все-таки появляются  «пустынные лунные пейзажи» на месте сибирских лесов и от кого их надо защищать на самом деле?

Как  считает Александр Онучин, директор красноярского Института леса СО РАН, доктор биологических наук, «национальная принадлежность» арендаторов лесных участков здесь роли не играет.

«Проблема  в  отсутствии контроля. Если раньше у нас была многочисленная армия лесников, то сейчас изменения в лесном законодательстве привели к тому, что их число резко сократилось, – говорит Александр Онучин.  —  И одно из следствий таких изменений  – рост незаконных рубок».

А Виктор Решетников, руководитель проекта «Планета Тайга» (Хабаровский край), рассказывает: он не раз сталкивался со случаями, когда лесники не только не следят за порядком на своих территориях, но и покрывают нарушителей.

«Не секрет, что зарплаты у лесников невысокие, – говорит Виктор Решетников. – В ведении же лесника – огромная территория, на которой работают несколько лесозаготовителей. А он один хозяин и барин на тысячи квадратных километров. И если какой-то конфликт с законодательством у лесорубов и в чем-то нарушены нормы, все эти вопросы решит лесник. Слишком велик соблазн у него пойти на предложение лесозаготовителей. И это происходит повсеместно».

Далее Александр констатирует: «Лесная сфера у нас достаточно коррумпирована, не побоюсь это сказать. В нее часто приходят люди, которые раньше работали в органах МВД, имеют связи и на многие нарушения закрывают глаза».

Безусловно, контролировать происходящее в лесах даже при желании физически сложно. Так, сейчас норма для патрулирования на одно должностное лицо составляет 9,7 тыс. га. При этом в ведомстве приводят в пример Бурятию, где фактически на патрулирование одним сотрудником приходится площадь в 180,1 тыс. га, и это при недостатке спецтехники. О каком контроле и управлении лесами может идти речь в подобных случаях, задаются вопросом эксперты.

Виктор Решетников, в свою очередь отмечает: « Никто наши территории не захватывал. Нигде я не видел длинных иностранных складов с лесом, хотя обошел весь наш край. Конечно, проблемы в лесной отрасли есть, но они не в китайцах, а в наших отечественных головах. И все видят,  что нет никакой заботы о лесах ни со стороны государства, ни со стороны лесозаготовителей. Лесозаготовители, и наши российские в том числе, если и соблюдают более-менее какие-то требования по сохранению леса, то лишь те, за неисполнение которых могут серьезно наказать. Я не против лесозаготовок, это нужный бизнес. Но надо менять подходы, законодательство в этой сфере. Не существует иных проблем, кроме нерационального, небрежного отношения к нашим ресурсам.

Протесты последнего времени вызваны не только вырубками леса, но и работой лесоперерабатывающих предприятий в Сибири и на Дальнем Востоке.

После страшных пожаров, произошедших в Красноярском крае весной прошлого года,  жители Канска направили обращения президенту РФ Владимиру Путину и первому секретарю ЦК Коммунистической партии Китая Си Цзиньпину. Люди попросили навести порядок в работе лесопилок, так как именно с их территорий начался пожар, уничтоживший 78 домов в Канске. В этом городе со стотысячным населением работает 110 лесопилок. Владельцы большинства из них – китайские граждане.

Раньше, еще задолго до пожаров, фирме «Синь-И», которая стала причиной пожара и другим предприятиям, выдавались предписания надзорных органов.  У хозяев лесопилок требовали утилизировать опилки, скопившиеся на территориях и постоянно тлевшие. Предприниматели умудрялись игнорировать требования. После больших майских пожаров в Канске завели сразу несколько уголовных дел по разным статьям – от халатности и злоупотребления полномочиями до получения взяток. Их фигурантами стали высокопоставленный сотрудник местного МЧС, начальник Канской таможни, судебный пристав. И наконец, мэр города. Все они либо лично покровительствовали владельцам лесопилок, либо закрывали глаза на происходящее.

«Вопрос не в том, китайские это фирмы или российские. Главное, что в этой связи делают городские власти и надзорные органы. В Канске несколько лет остро стоит вопрос оборудования специального полигона, есть и судебное решение, предписывающее городским властям решить проблему. И деньги из краевого бюджета на это выделялись. Но дело с мертвой точки так и не сдвинулось», – говорит депутат каннского горсовета Владимир Макаров.

Не будет ошибкой предположить, что такие проблемы есть и в других регионах.  И эти сложные вопросы, возникшие на нашей российской территории, а не китайской, не решаются.

Алексей Ярошенко, руководитель лесного отдела Гринпис России, тоже считает, что главная проблема лесного хозяйства России сегодня не в иностранных предпринимателях, а в «безумии» российских законов.

«Винить во всем Китай будет большой ошибкой. Он потребитель примерно половины заготавливаемой продукции. Во-первых, лес заготавливают в основном российские компании, во-вторых, они обращаются с лесом так, как им позволяют российские законы. Наше законодательство позволяет с лесом обращаться как с одноразовым ресурсом. К этому добавляются огромные пожары. Сгорает леса примерно в 3–4 раза больше, чем вырубается», – объясняет Ярошенко.

По его мнению, единственный путь сохранить лес – это переход от добычи бревен в диких лесах к полноценному лесному хозяйству, при котором лес будет выращиваться на освоенных землях.

«Одна из самых больших проблем кроется в вопросе восстановления леса. Многие чиновники любят говорить, что они якобы достигли баланса между вырубкой и восстановлением леса. Это абсурд и не имеет отношения к реальности. У нас выращивают полноценный лес примерно на 1% от площади, которая теряется, – говорит Алексей Ярошенко. – Запретить рубку тоже невозможно, она все-таки кормит сотни тысяч человек. Меры, которые просят принять подписанты многочисленных петиций, бесполезны и нереалистичны. Требовать надо полного изменения системы обращения с лесами. Человек не может отказаться от леса, но может хозяйствовать правильно. Попытка все сваливать на Китай снимает ответственность с наших чиновников. На северо-западе европейской части России никаких китайских предприятий пока нет, а в лесу такое же безобразие, как и в Сибири и на Дальнем Востоке. Вырубка и истощение лесов Архангельской области ничем не отличаются от того, что мы видим в Иркутской. Это подтверждает, что все дело в безумии российских норм и правил.

По материалам: https://www.sibreal.org/a/29041133.html

Смотрите также видео — по теме варварской вырубки лесов и гонений на защитников лесов